|
Вот угол дома, уличный булыжник
Ты знаешь, а я умер где-то тут
В тот день, когда поэт и чернокнижник
Внутри меня нашли себе приют.
Уменье людям головы морочить
Печалью фраз, мерцаньем летних грез
И тяжкий дар - себе судьбу порочить
Один из них в меня с собой принес
Другой же боль, она не затихая
Скорбит во мне и застит светлый путь
Как часто ты, сама того не зная
Пред ними обнажала свою грудь.
Я отношенья наши не итожу
Я только часть того, что не дает
С живой тебя блистательную кожу
Содрать на чернокнижный переплет
Наполнив страстью злобные страницы…
Все это бред.
Не бойся и не плачь
Ты знаешь, мне встречаются Жар-птицы
На линиях электропередач.
Пусть у фламинго нежных шея длинная -
За птиц заморских спорить не берусь.
Мне к сердцу ближе пара лебединая:
Она прекрасна, как прекрасна Русь. Недаром, за столом тряхнув головушкой,
За белоснежность плеч, за гибкий стан
Жену свою любимую – лебёдушкой
В России нежно величал Иван.
Где кружит осень листья обгорелые,
Стою один, поднять, не смея глаз.
На юг уходят с криком птицы белые,
Так больно что-то, обрывая в нас.
Отпоют нас в новом, не поношенном,
Ну, а если вдруг не повезёт,
Казаку и ворон – птица певчая,
Коли сам он больше не поёт. Нас помянут чарочкой на скатерти,
А не станут не впервой терпеть.
Казаку полынь – трава хмелёная,
Если больше не с чего хмелеть.
Жёны поцелуют в лбы печальные,
А не приведётся целовать,
Казаку и степь - как девка красная,
Коль с другими рядом не лежать. Нам подпишут крестики сосновые,
Ну, а нет - так спросят вороньё,
Кто тебя костями всё повыбелил,
Поле васильковое моё.
Опять июнь. И беззащитно близок
К твоей руке средь ивовых ветвей
По вечерам, когда закат так низок
В густом саду колдует соловей. Наполнен сумрак запахом сирени
И силуэтом призрачным маня,
Обвив руками бледными колени
Ты слушаешь его забыв меня.
Окаменев от счастья, без движенья
Боясь дышать в серебряном дыму.
Ты вся полна восторгов и волненья
И я... давно не верю, никому.
Хороша ты томными очами -
В них любви немой водоворот.
Хороша ты, ладными плечами
Утонув в соболий отворот.
Хороша ты чёрными бровями,
Хороша – не подобрать слова…
С плахи за тебя в песок кудрями
Не одна слетела голова.
Хороша ты в церкви пред свечами,
С коромыслом у родных
ворот…
Ах, как лебеди кричат ночами
О тебе в разливах вешних вод.
Хороша ты в материнской шали.
За тобой, красавица, в тоске
Капиталы люди пропивали
До последней нитки в кабаке.
Хороша ты, и не виновата,
Что, на грудь лебяжью бросив взор,
Восставал, бывало, брат на брата,
В сенцах с полки прихватив топор.
Скольких, Русь, по бездорожной шири
Завела любовь к тебе в острог?!..
Белого белей снега в Сибири,
Только не белее твоих ног…
В мире счастья не найдя иного,
Я навек затихну, отзвеня.
Хороша ты будешь для
другого –
Как была когда-то для меня.
|
